Смертельные поцелуи - Страница 65

Франческа надеялась, что со временем ей удастся его переубедить, даже если потребуются годы.

– Значит, мы остаемся верными друзьями – и ничего более, – уточнила она. – У тебя будут другие женщины? – Сердце пронзила острая ревность.

– Мне больше никто не нужен! – воскликнул Харт.

– Собираешься стать монахом?

Если они не могут пожениться, почему бы им не стать любовниками? Она всегда была не похожа на других молодых леди, ей вполне подходят экстравагантные отношения.

Харт поджал губы.

– Получается так. Я знаю, о чем ты думаешь, Франческа, но положение любовницы подозреваемого в убийстве вызовет еще большее возмущение в обществе, чем брак. – Он неожиданно покраснел. – Запомни, я берегу твою репутацию, а не разрушаю ее.

– Но ты целовал меня.

Харт еще сильнее покраснел.

– Теперь ты понимаешь, хоть я и неидеальный, но всегда контролировал свое желание, я был обязан.

– Ты страшный упрямец, – прошептала Франческа. Она погладила его по щеке, он коснулся губами ее ладони.

– Сейчас я думаю только о твоем благополучии больше, чем когда-либо.

Франческа вздрогнула, внезапно ей стало страшно. Она никогда не перестанет любить этого мужчину. Впереди их ждет неизвестность, но разве Харта когда-то можно было назвать предсказуемым? Картина их будущего всегда была лишь схематичным наброском.

– Ты понимаешь, что сейчас я мечтаю только о том, чтобы навсегда остаться в твоих объятиях?

– Понимаю, но стараюсь держаться в рамках дозволенного.

Между ними вспыхнуло что-то светлое и яркое – Франческа была уверена, что видела искры. «Должно быть, это брошенный друг другу вызов», – подумала она.

К ее огромному облегчению, в следующую секунду в комнату ворвался Джоэл:

– Мисс Кэхил! – Он остановился в нерешительности и стал переминаться с ноги на ногу.

Она повернулась к мальчику:

– Джоэл! Что случилось?

– Простите меня. – Он смутился. – Я не хотел вам мешать.

– Все в порядке. – Франческа подошла ближе и пригляделась. – У тебя есть для меня новости?

Джоэл усмехнулся:

– Я ведь проследил за Фарром! Как хорошо, что вы вместе с мистером Хартом!

– Джоэл! Я же сказала тебе не делать этого. Он тебя поймал?

– Нет, мэм. Он меня даже не видел, ни разочка не заметил.

Франческа облегченно вздохнула.

– Что ты узнал?

Щеки мальчика порозовели. Он покосился на Харта.

– Он был с Роуз, мисс Кэхил, как сейчас вы с мистером Хартом.

Франческа не сразу поняла, что он хочет сказать.

– Фарр и Роуз любовники? – воскликнула она.

Джоэл кивнул в ответ.

Глава 18

Пятница, 6 июня 1902 года. 10:00

Эвана разбудил стук в дверь. Он глухо застонал, напоминая потревоженного дикого зверя, и с трудом оторвал голову от подушки, надеясь, что, кто бы то ни был, человек за дверью скоро уйдет. Воспоминания прошлого вечера отчетливо всплыли в голове, и он почувствовал себя еще хуже.

– Эван! Горничная сказала, ты еще не выходил. Открой дверь и впусти меня, – требовала Бартолла Бенвенте.

Он не разобрал ее слов. Лежа на спине, Эван анализировал в деталях каждый сыгранный кон, каждую сделанную ставку и последнюю серьезную игру в покер.

Сколько же он вчера проиграл? Вспомнилась сумма в восемнадцать тысяч долларов, в кредит, а он уже должен Харту пятьдесят тысяч, не говоря уже о других кредиторах. Прошлым вечером он так расстроился, что после трех выпитых порций виски ноги сами понесли его в клуб, несмотря на запреты даже думать об игре. Тогда еще он убеждал себя, что будет просто пить и смотреть, что он и делал в течение нескольких часов. Потом позволил себе сделать одну ставку – всего одну, и потом он обязательно уйдет. Однако Эван знал, что лжет самому себе. Сделанная ставка вернула ему состояние азарта, и он забыл обо всем – о Бартолле, ребенке, отцом которого считался, и Мэгги. Игра – самый сильный опиат из существующих на земле, и он ничем не отличается от наркомана.

Проклятье!

Из-за его пристрастия к игре от него отказался отец. У него огромные долги – Эндрю отказался их выплачивать. Он беспутный человек, слабохарактерный, потому и живет в этой чертовой гостинице и собирается жениться на женщине, которая ему безразлична. Это просто невозможно вынести. Он потерял шанс измениться рядом с Мэгги Кеннеди, даже не выяснил, отвечает ли она ему взаимностью.

В замке повернулся ключ. Эван был джентльменом, поэтому не мог позволить себе выругаться вслух, но про себя выдал несколько крепких выражений. В комнату ворвалась разъяренная Бартолла.

Эван сел в кровати. Он спал обнаженным, поэтому предпочел остаться под одеялом. Теперь он понял, почему Бартолла в ярости. Вчера вечером он так и не появился на их помолвке.

– Что ж, по крайней мере, ты не с другой женщиной, – сказала она.

Что-то внутри его щелкнуло. Он с ног до головы оглядел ее, одетую в полосатый костюм цвета красного вина, с откровенным вырезом и слишком плотно сидящим на бедрах. Раньше этот стиль восхищал его; сейчас казался отталкивающим. Ее тело, казавшееся когда-то великолепным, сейчас показалось переспелым. Цвет волос, скорее рубиновый, чем рыжий, смотрелся неестественно. Перед глазами возникли голубые глаза Мэгги, полные тепла, нежности, тревоги.

Она всегда ставила интересы ближнего выше собственных; никогда не думала только о себе.

Эван постарался взять себя в руки. Не обращая внимания на Бартоллу, он поднялся и направился к двухместному дивану, на котором лежали его брюки. Повернувшись к Бартолле спиной, Эван принялся одеваться.

– Что случилось вчера вечером? Мы должны были ужинать вместе.