Смертельные поцелуи - Страница 35

Конни нервно сжимала ридикюль, минуя коридоры огромного дома Харта. Большая удача, что она застала его дома, хотя ради сестры была готова ехать и в его контору на Бридж-стрит.

Конни шла за Альфредом и размышляла о том, что Франческа будет ею недовольна. Если бы Фрэн знала, что задумала Конни, непременно бы ее отговорила. Нейл советовал жене не влезать в это дело, но та напомнила, что Фрэн – ее единственная и любимая сестра. Она обязана сделать то, что считает верным. Она убедит Харта расторгнуть помолвку.

Альфред постучал в дверь библиотеки. Конни напряглась, она ощущала себя так, как, должно быть, чувствует загнанный в угол лев. Личность Харта была неподвластна ее пониманию. Он был невероятно притягательный и сексуальный мужчина, но в то же время резкий и грубый. Харт появился в дверях. Выглядел он весьма странно: без пиджака и галстука, верхние пуговицы рубашки расстегнуты, рукава закатаны до самых локтей.

– Я просил меня не беспокоить, – выпалил он, но увидел Конни и вздрогнул.

– Прошу простить меня, сэр, но леди Монтроуз настаивала, что должна вас увидеть. Поскольку она сестра мисс Кэхил, я счел нужным пригласить ее войти.

Харт метнул в Альфреда испепеляющий взгляд.

– Не самое подходящее время, – произнес он, в голосе явно слышалась угроза.

Конни занервничала еще сильнее.

– Доброе утро, – прошептала она, но потом откашлялась. – Я понимаю, еще слишком рано, Колдер.

Примите мои извинения, и, если настаиваете, я приеду позднее. Но я должна поговорить с вами о Франческе.

Наступила тишина. Не сводя с нее глаз, Харт обратился к слуге:

– Это все, Альфред.

Фраза была вполне недвусмысленной, и дворецкий поспешил удалиться, даже не спросив, не пожелает ли гостья чаю или кофе.

Харт улыбнулся Конни, хотя точнее будет сказать, что он просто растянул губы в подобии улыбки.

Вежливым – или насмешливым – жестом он пригласил ее войти. Конни понимала, что совершила ошибку, решив встретиться с Хартом в такое время, когда он раздражен и предпочитает оставаться в одиночестве.

– Я вас пугаю? – усмехнулся Харт, проводив Конни взглядом.

– Скажу откровенно, этим утром вам это удалось, – слабым голосом ответила та, разглядывая хозяина дома.

Она понимала, чем он так привлекает Франческу, на какое-то мгновение она, кажется, и сама почувствовала нечто похожее. Даже в таком виде Харт завораживал. Возможно, причина была в его манере двигаться, как дикое животное, словно он с трудом сдерживал энергию. Хотя, пожалуй, в нем было нечто большее, чем прекрасные внешние данные, уверенность в себе и сила. Должно быть, его надменность была там самым качеством, которое неукротимо влекло женщин.

– Вы так странно на меня смотрите. – Харт прервал ее мысли.

Он поднял бокал и сделал глоток. Конни была шокирована тем, что Харт пьет в такое время суток.

Он неестественно улыбнулся:

– Я бы предложил вам выпить, но уверен, вы откажетесь.

И в эту секунду Конни поняла, что делает его таким неотразимым – злость, ярость раненого зверя. Она властвует над этим человеком, делая его опасным и непредсказуемым. Она решила, что дам пленяет именно это.

– Колдер, с вами все в порядке?

Харт приподнял бокал. Он определенно не собирался удостаивать ее ответом.

Конни закусила губу. Может, ей стоило прислушаться к совету Нейла и не вмешиваться?

– Франческа вчера мне все рассказала, – решительно начала она. – Я сочувствую вашей утрате.

Харт опустил бокал, и она заметила, как тряслись его руки.

– Правда? Простите меня, леди, но я вам не верю.

Конни была сбита с толку.

Он улыбнулся, но это было больше похоже на насмешку.

– Леди Монтроуз, – произнес Харт, и голос его напоминал легкий струящийся шелк, – мы оба знаем, как вы преданы сестре. Вы должны быть ошарашены тем, что моя любовница – простите, моя бывшая любовница – и незаконный ребенок мертвы.

Как она жалела, что пришла.

– Колдер, я никому не желаю смерти, особенно вашему ребенку.

Он покачал головой.

– Вы хотели, чтобы мой бастард выжил? А что потом? Мы бы с Франческой жили счастливо с таким постоянным напоминанием о моем темном прошлом?

Почему он так себя ведет? Сейчас она отчетливо видела, как ему больно. Фрэн говорила, как он переживает из-за смерти ребенка, и теперь она видит это своими глазами.

– Франческа сказала, что в таком случае вы бы растили ребенка вместе, – осторожно произнесла Конни. – Вы же знаете Фрэн. Она приняла бы вашего ребенка в своем доме.

Харт напряженно смотрел на нее, потом отвернулся, но даже со спины было видно, как он возбужден.

– Какого черта вы пришли? – не поворачиваясь, спросил Харт.

Да, ему нужны тепло и забота, и только Франческа может дать ему все это. Конни понимала, что сейчас не самое подходящее время просить Харта сделать решительный шаг. Он и так подавлен. Как она сможет убедить его, прежде всего, подумать о Франческе и разорвать помолвку?

Она любит сестру и не может позволить, чтобы ее жизнь сгорела в этом огне.

Конни подошла к Харту, ощущая невероятию дрожь во всем теле. Она положила сумочку на маленький столик и коснулась рукой в перчатке плеча Харта.

– Мне очень жаль, что вам пришлось пережить такую потерю. Я вам очень сочувствую, Харт.

Он резко повернулся, удивленный ее словами. Темные глаза сузились.

– Что вы делаете?

Конни опешила:

– Хочу помочь.

– Или соблазнить меня? – В голосе была злость и презрение.

Конни была настолько шокирована, что слова застряли в горле. Она прикрыла рот ладонью. Ситуация казалась ей немыслимой, и Конни рассмеялась, скорее, от нервного перенапряжения.

– Колдер! Моя сестра влюблена в вас! А я люблю Нейла! Я просто хотела вам помочь. – Она опять рассмеялась и, обессилев, залилась слезами.

Харт молча смотрел, как слезы катятся по ее лицу, и, наконец, произнес уже без прежней злости:

– Женщины никогда не предлагали мне ничего, кроме их тел, леди Монтроуз. За исключением вашей сестры, разумеется. Так что простите мне неспособность оценить вашу доброту.

Она подняла на него заплаканные глаза. Кажется, он говорит искренне. Он странный, не способен понять душевный порыв и поверить в искренность. Она поняла, что «странный» в данном случае неподходящее слово. Харт невероятно циничен – это делает их с Франческой непохожими, как день и ночь. Как могла Франческа завязать отношения с таким человеком?

– Я вас понимаю, – кивнула она. – Ничего страшного. Колдер, я понимаю, сейчас не самое удачное время, но я беспокоюсь за сестру.

Харт, словно не слыша ее, медленно прошел к столу. Порывшись в карманах пиджака, висевшего на спинке кресла, он достал носовой платок, подошел к Конни и протянул его.

Она с благодарностью приняла его и промокнула глаза.

– Зачем вы пришли?

– Я знаю, вы хорошо относитесь к Франческе. Может быть, вы даже влюблены. Я была так рада за вас – за вас обоих. – Конни молила Бога, чтобы Колдер понял, что она пытается сказать.

Харт молча ждал.

Она сглотнула и продолжала:

– Колдер, я не могу спокойно наблюдать, как моя сестра становится изгоем общества. Если она дорога вам, если вы испытываете к ней какие-либо чувства, вы обязаны расторгнуть помолвку, чтобы ей не пришлось гореть в огне скандала вместе с вами.

Конни казалось, что на его лице она видит печаль, ярость и растерянность, все эмоции одновременно.

– Вы опоздали, – произнес он после некоторой паузы. – Я уже разорвал помолвку. Ваша сестра свободна.

Харт прошел к дверям, распахнул их, с явным намерением уйти.

Конни физически ощущала его боль, ей даже стало трудно дышать. Она подхватила ридикюль и поспешила к выходу. Она осмелилась остановиться рядом с Хартом, хотя внутренний голос подсказывал скорее бежать отсюда.

– Франческа всегда говорила мне, что вы очень хороший человек. Спасибо, Колдер, спасибо за желание защитить мою сестру.

В глазах Харта сверкнула молния.

– Уходите, – процедил он.

Конни поспешила спастись бегством.